История основания храма. Печатная слобода
(причт и прихожане в первой половине 17 века)

     История Печатной слободы, где в начале 17 века была построена деревянная церковь во имя Успения Пресвятой Богородицы, начинается раньше и связана с историей возникновения самого печатного дела на Руси. Как известно, еще в 1553 году Иван Грозный по совету митрополита Макария решил устроить в Москве книгопечатню, для чего и повелел построить особый дом на Никольской улице, в Китай-городе, получивший название Печатный двор. Руководителями государевого дела были поставлены Петр Тимофеев (Мстиславец) и диакон Николо-Гостунского собора в Кремле Иван Федоров. Новое предприятие потребовало многих рабочих рук, таковые наемные мастеровые явились в Москву из разных мест обучиться печатному делу. Жили многие печатники первоначально на Никольской улице, близ самой Печатни, а частью в Кремле, недалеко от собора святителя Николая Гостунского. У печатников была и еше одна приходская церковь – Успения Божией Матери на Чижевском подворье. Первоначально она была устроена как придельная к церкви святых Жен Мироносиц одноименного монастырька на «Никольском крестце» (перекрестке) против Печатного двора. Еще в начале 17 века вплотную к Мироносицкой церкви вплотную стояла церковь св.Михаила Малеина (вероятно, прежде тоже монастырская). Обе церкви были деревянными и в 1626 году сгорели, а в 1647 г. новый владелец усадьбы М.М.Салтыков строит каменную Мироносицкую церковь с приделом Успения Пресвятой Богородицы. При этом Успенская церковь считается домовым храмом, а Мироносицкая – приходским храмом Печатного двора, здесь освящаются книги.

     Но в это время уже существует и деревянная церковь за каменными Сретенскими воротами Белого города, где в конце 16 века печатникам была пожалована земля. Первое упоминание о ней относится к 1631-32 гг.

     Печатники поселились на земле, где уже существовали поселения с середины 16 века. Издревле улица, получившая затем название Устретенская (Встретенская) или Сретенская была частью большой дороги в северные города Ростово-Суздальской Руси. С 14 века она стала дорогой в Троице-Сергиев монастырь, а со второй половины 16 – дорогой к Белому морю и его главному порту городу Архангельску, построенному в 1584 году. Именно этой дорогой ехал в Москву сын холмогорского крестьянина – Михайло Ломоносов.

     Интересно, что вблизи этих мест, далее по Лубянке, которая до 19 века целиком именовалась Сретенкой, в 16 веке жили новгородцы и псковичи, выведенные Василием III с родины в 1510 году. События этого времени переплетены с историей некоторых храмов. Так, церковь архидиакона Евпла построена Иваном III в память заключения мира с новгородцами (1471 г.), а церковь Сретения на поле, построили в 1482 году псковские мастера.

      Дорога, ставшая впоследствии Сретенской улицей, приводила к каменным воротам, построенным как и стены Белого города в 1586-1593 гг. До набега на Москву крымского хана Довлет-Гирея и пожара в 1571 году некоторые улицы Белого города завершались решетками, которые запирались на ночь, и возле которых в дежурили «объезжие головы». На Лубянке такая решетка стояла у церкви Введения Богородицы, в Псковичах, на пересечении современных улиц Большой Лубянки и Кузнецкого моста, где находилось имение князя Дмитрия Михайловича Пожарского. Здесь, у «введенской решетки», возле своего приходского храма, 19 марта 1611 года вместе с пушкарями Пушечного двора Пожарский отбил поляков, наступающих из Китай-города и, как сказано о нем, «изнемогши от ран, паде на землю». На этих улицах преимущественно жила знать – бояре и дворяне, находящиеся на царской службе, почему и вся земля называлась белой, т.е свободной от налогов. В целях лучшей защиты города от набегов неприятеля и от пожаров при царе Федоре Иоанновиче знаменитым зодчим Федором Савельичем Конем была построена массивная крепостная стена с десятью воротами и многими башнями. В Москве на то время было очень много мелких речек и безымянных ручьев. (см. Фрагмент Сигизмундова плана, торг на реке Неглинной, 1610 г.). Все они (например, притоки Неглинной со стороны будущего Рождественского бульвара) были пущены в ров, устроенный подле стен Белого города. За стенами его располагался Деревянный город или Скородом, здесь все постройки были деревянные и строились наскоро, т.к. чаще были подвержены пожарам и первые страдали от нападения неприятеля. Деревянным город назывался еще и потому, что в 1592-1593 гг. Борис Годунов построил вокруг него земляной вал с деревянной стеной и со рвом впереди. В стене было устроено 34 башни с воротами и более сотни глухих башен. Стены земляного вала много раз горели. Первый раз – в 1571 году, затем – в 1611 году, во время польской интервенции, еще до упоминания храма в Печатниках. В 1638-1641 году, когда уже существовала деревянная церковь, вал укреплялся, а в 1659 году была выстроена новая стена – «острог» из ряда толстых заостренных бревен. С 1683 года при воротах взималась пошлина с привозимых в город дров и сена. В отличие от жителей Белого города население Скородома именовалось черным, т.к. было обложено налогами с земельной собственности, а слободы, располагавшиеся здесь – черными сотнями. (см. План Скородома. Избрание на царство Михаила Федоровича Романова, 1613 г.)

      К моменту возникновения Печатной слободы в начале Сретенской улицы здесь существовали дворы многих ремесленников и торговцев, еще ранее переселившихся за Сретенские ворота. Вся местность между будущей Трубной улицей и Костянским переулком именовалась – «за Устретенскими вороты в Деревянном городе Новая слобода». Земля в районе Костянского переулка в начале 17 века принадлежала кн.Дмитрию Михайловичу Пожарскому, жившему неподалеку, на Лубянке, вообще многие дворы слободы, «лежащие впусте» после пожара 1611 года, отдавались правительством под огороды знатным придворным людям.

     К моменту поселения здесь печатников в слободе числилось более 60-ти дворов, а в них – множество людей, представителей самых разнообразных профессий. Среди них: ветошники, плотники, скорняки, сапожники, кафтанники, седельники, дегтяри, сабельники, рыбники, сусальники, серебряники… В центре Сретенки находилась обширная Пушкарская слобода, где жили пушкари - артиллеристы. Слобода, располагавшаяся ближе к стенам земляного вала, по обе стороны Сретенки, называлась Панкратьевской черной слободой, по существовавшему там одноименному храму. При царе Алексее Михайловиче в Панкратьевской слободе были поставлены дворы стрельцов поселенного здесь приказа (полка) Василия Пушечникова. В 1698 году Петр ликвидировал стрелецкое войско и выселил из москвы всех стрельцов с их семьями.

     У Сретенских ворот в 17 веке было много мясных лавок, которые позднее были переведены ближе к Сухаревской площади, а переулок долго еще сохранял название Мясной. В районе будущаго Колокольникова переулка с 1680 года находился колокольный завод Ф.Д.Моторина (с 1730 года отливавшего Царь-колокол). Вообще вся местность долгое время сохраняла торгово-ремесленный характер пригорода, определивший и будущую планировку Сретенки – чрезвычайную изрезанность переулками, типичную для слобод 16-17 веков, и мелкие домовладения. Вплоть до конца 18 века здесь устраивались «базары», на которые съезжались окрестные крестьяне, в иные дни народ так стеснял улицу, что по ней было ни проехать, ни пройти, пока наконец по представлению полиции торг не перенесли за Земляной вал, к Сухаревой башне.

     Печатники, поселились вдоль ручья, протекавшего между Сретенкой и Трубной улицей, во Рву, под стенами Белого города, т.е. в 17 веке слобода занимала и территорию Рождественского бульвара. Около 1630 года в слободе уже существовала деревянная церковь, именуемая с этого времени «в Земляном городе», «в Печатной слободе у Сретенских ворот», «за Устретенскими воротами Белого города, в Печатниках» и т. д., а рядом – в Пушкарской слободе – уже значатся церковь преп.Сергия и Спаса Преображения (обе «в Пушкарях»), далее по Сретенке – Троицы в Листах (или «на Листах» и Панкратиевская.

     В Архиве Приказа Печатного двора сохранились документы, позволяющие составить представление о первых священнослужителях и прихожанах Успенского храма. О первом настоятеле храма известно лишь то, что он был вместе с успенским же диаконом одним из покупателей Учебной Псалтири (издания 1632 г.) Имена этих священнослужителей: священник Иосиф и диакон Ерофей. Книгораспространение шло разными способами:  через лавку Печатного двора и через книжные торги. Обычно книги отдавались в торговые ряды (житные, крупяные...) по нескольку экземпляров. В Белом городе было 18 таких рядов, причем, самым «книжным» считалось место на Сретенке. В 40-е годы 17 века Успенский храм упоминается неоднократно в числе приходов, покупающих книги Печатного двора. И неудивительно, что из московских церквей, приобретающих особенно большое количество книг, выделяется наш храм и церковь Николы Гостунского, это - храмы первопечатников, и здесь живут мастеровые типографии.

    Печатники были люди уважаемые, многие спецальности требовали подлинного мастерства и достаточной грамотности, но было среди них и много людей пришлых, прибывших в Москву на заработки, не справлявшихся с работой, впавших, как про них тогда говорилось, в «скорбь» (в известный русскому человеку недуг) и от дела быстро отставших. Из Переписной книги 1638 года и из документов Печатного приказа (РГАДА) известны имена печатников, живших в Печатной слободе, в приходе церкви Успения Пресвятой Богородицы, что в Печатниках. Сама по себе эта Переписная книга интересна тем, что особенной задачей переписи являлось выявить наличие оружия у населения на случай возможного нападения неприятеля. Выясняется, что из ста двух человек (мужского населения) 63 держат при себе пищали или рогатины и лишь у 39 не имеют ружья и впредь готовить не хотят. Про печатников говорится, что они «ружья у себя никакого не сказали». В слободе на 1638 год значится 27 дворов печатных мастеров (35 человек) и три церковных двора, из которых один принадлежит уже упоминавшемуся попу Иосифу. Значатся в приходе и два дьячка – Фрол Осипов и Афанасий. Среди упоминаемых здесь печатников – мастеровые самых разных специальностей: наборщики (самые квалифицированные), торедорщики, батыйщики (или батырщики), переплетчики; есть также столяры и сторожа.

      В Печатной слободе жили не только печатники. Переписная книга упоминает в успенском приходе и другие дворы:

• государевых мастеровых людей разных чинов (например, Ямского Приказу подъячего Данила Васильева, Поместного Приказу подъячего Микиты Головнина, Казенного Двора подъячего Федора Антипина, Челобитного Приказу сторожа Ивашка Иванова, Каменного Приказу сторожа Климка Кондратьева, сытника Афанасия Вильяшева и других);

• дворян московских (князей Петра и Бориса Вяземских, Гаврилы Островского);

• жильцов иноземных («греченинов», «немчинов», «иноземцев»), а также двор греческого толмача (переводчика) – Дементия Чарнцова.

      В 1654 году, при царе Алексее Михайловиче, Москву постигла страшная моровая язва. Неизвестно, в какой степени коснулась она Успенского храма, но хроника тех лет донесла до нас сведения, что почти все население в Москве вымерло. В соборах Кремля осталось: в Успенском – 1 священник, 1 диакон, в Благовещенском – 1 священник, из Архангельского собора протопоп «сбежал в деревню». В Чудовом монастыре умерло 182 монаха (осталось 16), в Вознесенском монастыре умерло 90 монахинь (осталось 38).

      Известно, что к 1659 году прежняя деревянная церковь сильно обветшала, и вместо нее на старом месте была воздвигнута новая, также деревянная. Упоминается и священник, служивший здесь в 1679 году  – Пимен Миронов.

      Наконец, на исходе 17 века (как говорится в Клировых ведомостях, около 1695 года) жители Печатной слободы соорудили одноглавую каменную церковь в честь Успения Пресвятой Богородицы без приделов, с трапезою и шатрообразною колокольнею. Событие это произошло в царствование Петра Первого, при патриархе Адриане (ум. в 1700 г.). К сожалению, Храмозданной грамоты на каменную церковь не сохранилось. Клировые ведомости сообщают, что до 18 века рядом с Успенскою, за Сретенскими воротами существовала еще и другая, Знаменская церковь, тоже деревянная, но в 1722 году ее уже нет, и судьба ее неизвестна.

      На вторую половину 17 века сохранились и другие Переписные книги. Например, Переписная книга 1665 – 76 гг. (Перепись, судя по всему необходима была для некоторого контроля населения, особенно среди слобожан, для чего избирались специальные десяцкие – «объезжие головы», следившие за бережением огня и за воровством. В Печатниках такие десяцкие: кружевник Симонка Степанов, батыйщик Юрька Алексеев, наборщик Сенка Гаврилов. Печатники живут не только в Печатной, но и в соседней Панкратиевской слободе, ближе к Земляному валу, который до нач. 18 века еще существует в целостном виде, хотя роль укрепления уже не играет. Из других чинов, живущих в Приходе Успенского храма назову несколько имен: знаменщик Федор Анкидинов, иконнго дела чертещик (чертежник) Афонька Фомин, боярин князь Иван Петрович Пронский, боярин князь Иван Алексеевич Воротынский, князь Никита Васильевич Елецкий, стольник князь Моисей Григорьевич Львов, стольник Афанасий Денисович Фонбисин.

       На конец века близлежащие храмы тоже уже каменные:

• Троицы в Листах – 1661 г.

• Спаса Преображения в Пушкарях – 1683 г.

• Сергия в Пушкарях – 1689 г.

• Мученика Панкратия – 1700 г.

     К сожалению, на момент построения каменного храма и первое десятилетие 18 века нам ничего неизвестно о священнослужителях и о причте.